«Пока жив, пока стучит мое сердце, пока дышу»

— Анатолий Георгиевич, расскажите, пожалуйста, о себе.

— Я родился в семье простых сельских тружеников в селе Арзгир Арзгирского района Ставропольского края. Окончил Арзгирскую среднюю школу №1, Ставропольский сельскохозяйственный институт по специальности «ученый агроном» и Ростовскую межобластную высшую партийную школу. Работал инженером-гидротехником, агрономом-агрохимиком, агрономом-семеноводом в управлении сельского хозяйства Арзгирского района, вторым секретарем Арзгирского райкома комсомола, секретарем парткома колхоза им. Ленина, инструктором и заведующим орготделом Арзгирского райкома партии. С 2019 года являюсь почетным гражданином Арзгирского сельсовета. Избирался депутатом Арзгирского районного Совета народных депутатов и депутатом Арзгирского сельского Совета народных депутатов.
В крае я единственный поисковик, который выяснил 1340 имен уроженцев и жителей Арзгирского района, погибших и пропавших без вести во время Великой Отечественной войны.

— Вы же еще являетесь постоянным автором «Ставропольской правды» и состоите в Союзе журналистов России?

— В 2009 году после участия в игре «Поле чудес» у Леонида Аркадьевича Якубовича начал вести рубрику «У дачи» о растениях в краевой газете «Ставропольская правда». И так получилось, что меня, агронома, приняли в Союз журналистов России. Правда, не сразу. Первый раз передал на рассмотрение комиссии 10 статей на разные темы, опубликованные в районной газете «Заря». Но им показалось мало, и не приняли. Хорошо что я длительный период собирал статьи. В 2011 году во второй раз передал им 89 статей, и приняли.

— Вы почетный гражданин Арзгирского сельсовета. Расскажите о получении этого звания.

— В 2015 году меня наградили нагрудным знаком «За заслуги перед Арзгиром» за поисковую деятельность, связанную с сохранением памяти о погибших на войне земляках и жертвах Холокоста, а через четыре года и званием почетного гражданина. Так оценили мою поисковую деятельность.

— Когда вы начали ею заниматься? Почему вас это затронуло и стало делом вашей жизни?

— Я начал заниматься поисковой деятельностью после почти одновременного ухода из жизни родителей в 2009 году. Мама, Мария Ивановна Карнаух (Луценко), умерла в день рождения папы, а папа, Георгий Григорьевич Карнаух, поздравил меня с днем рождения, а через два часа его не стало. Вот такие совпадения. Папа у меня фронтовик, он был сапером, награжден орденом Отечественной войны I степени и медалью «За отвагу». А мама шестнадцатилетней девчонкой работала по двенадцать часов в сутки, в том числе и в ночную смену, на военных заводах Ижевска и Челябинска.

В Музее церковной истории и искусств Ставропольской и Невинномысской епархии хранится единственная фронтовая молитва, Псалом 90 (Хвалебная песнь Давида), моего отца. Ее переписала и передала ему его сестра Мария 23 октября 1943 года, когда он был призван на фронт. Отец всю войну пронес ее в кожаном футлярчике. После его смерти я передал эту святыню в православный музей.

В сентябре 1942 года немецко-фашистские захватчики и их пособники расстреляли в Арзгирской балке евреев. Но не было известно даже количества погибших. В моей душе всегда присутствовала боль, как можно убить человека, только потому что он еврей. Особенно острой она стала после смерти моих родителей. По моей просьбе очевидцы трагедии в Арзгирской балке Иван Чипко и Анна Шаповалова написали воспоминания. Также сделал видеосъемку их воспоминаний. В государственном архиве Ставропольского края мне передали копию акта о злодеяниях немецко-фашистских захватчиков и их пособников от 28 июня 1943 года. В нем говорится: «По приказу немецкого коменданта Вилли и коменданта жандармерии в сентябре 1942 года было расстреляно немцами в яру Арзгирская балка мирных жителей Советского Союза, стариков, женщин и детей — всего 695 человек. Из них еврейского населения 675 человек, русских 15 человек, в том числе партизан 4 человека и молдаван 5 человек».

Сразу же передал копии акта главе администрации Арзгирского района Алексею Палагуте и главе администрации села Арзгир Михаилу Чернышу. Мне не давали покоя мысли: «Где найти имена этих жертв Холокоста? Где найти их родственников?» Начал искать в интернете информацию. И наткнулся на Научно-просветительский центр «Холокост». Познакомился и встретился с сопредседателем этого Центра Ильей Александровичем Альтманом. Он меня радушно принял, и мне показалось, что он мне поверил. Вскоре получил от него сведения о восьми жертвах Холокоста в Арзгирской балке и о воине-еврее Липе Лейбовиче Казимирском, погибшем на войне.

Подробно скажу о том, как на Стене Памяти в Арзгире появилось имя Л.Л.Казимирского. Родственники нашлись сразу. В газете «Ставропольская правда» 20 июня 2007 года напечатана статья «Сгинул в вихре войны» Леонида Казимирского. В ней была просьба найти сведения о судьбе его дедушки Л.Л.Казимирского. В полученных от И.А.Альтмана сведениях говорится: «Липа Казимирский родился в 1898 году. Место жительства до войны — Кишинев, Румыния. Место во время войны — Арзгир, Россия. Липа погиб в армии в 1942 году. Место смерти — Вооруженные силы Советского Союза. Источником этой информации является лист свидетельских показаний. Идентификационный номер 3940717». Эти сведения стали сенсацией для внука: «Я уже не верил, что когда-нибудь вспомнят о моем погибшем деде, который ушел добровольно на верную смерть».

Через Министерство внутренних дел Израиля нашел родственников восьми жертв Холокоста. Двое родственников прислали мне четыре фотографии своих родных, погибших в Арзгирской балке. Теперь, когда проходят факельные шествия, и во время Марша живых по моей инициативе их несут впереди колонны. Я показываю эти фотографии, когда встречаюсь со школьниками.

8 сентября 2012 года мне удалось организовать траурное мероприятие в рамках проекта «Вернуть достоинство», посвященное открытию двух памятных плит на памятнике «Жертвам фашизма» в Арзгире.

Я выяснил точное место расстрела, широту и долготу. Сейчас памятник находится в 350 метрах от этого места. Памятник «Жертвам фашизма» установили в 1968 году к 50-летию Ленинского комсомола по инициативе комсомольцев Арзгирского района, а в 2016 году провели его реставрацию. Теперь он называется мемориал «Арзгирская балка».

Проект мемориала подготовил национальный директор фонда «Эвен-Эзер» Борис Федорович Васюков, а эскиз памятного камня в мемориале подготовлен мной. Воздвижением мемориала занимался ЗАО «Арзгирский РСУ», в котором директором является мой двоюродный брат Анатолий Руденко. Все, кто посмотрел этот мемориал, говорят, что он им понравился.

— Вы активно участвовали в реконструкции Стены Памяти в Арзгире. Расскажите об этом, пожалуйста.

— По моей инициативе в 2015 году к 70-летию Великой Победы провели реконструкцию Стены Памяти и выпустили новое издание Книги Памяти. Я взял на себя восстановление имен жителей Арзгирского района, погибших и пропавших без вести в Великой Отечественной войне. Вышла интересная история, случайность или нет. Всякая случайность — это закономерность.

В 2013 году ко мне обратился бывший председатель Арзгирского районного совета ветеранов Петр Пасько с просьбой найти что-то о его пропавшем без вести на войне отце, Андрее Макаровича Пасько. Я нашел сведения о его отце и еще семи земляках. Подошел к Стене Памяти, начал сверять имена и обнаружил, что на ней нет найденного мной имени Кандыбы Николая Захаровича. Пошел в сельсовет, взял Книгу Памяти Арзгирского района и проверил всех. Оказалось, что на Стене Памяти отсутствуют 514 имен, которые имеются в Книге Памяти. Вот так все и началось. Если бы тогда этот товарищ ко мне не обратился, ничего бы этого я не обнаружил. Вот и думайте, как хотите: случайность это или нет?

Теперь постоянно на эту Стену мы добавляем имена. На следующий год планируется опять сделать ее реставрацию, так как уже не помещаются имена. Еще надо добавить 92 имени. Всех их нашел я!

— Вы регулярно проводите беседы со школьниками. Почему надо рассказывать детям об этом? Как дети реагируют?

— Да, я часто встречаюсь со школьниками. Один раз даже была большая встреча в актовом зале СОШ №2 села Арзгир, четыре класса пришло. Рассказываю, показываю фотографии и документы. Детям нравится, слушают с интересом, задают вопросы. Я же им не по бумажке читаю — у меня много разных историй, мне есть что им сказать. Поэтому интересные беседы с ними получаются.

Был один случай, когда общался со школьниками за пределами района. 16 ноября 2017 года, в Международный день толерантности, в кисловодском межнациональном культурно-просветительском центре «Дружба» рассказал учащимся о своей деятельности по поиску и увековечиванию памяти жертв Холокоста в Ставропольском крае.

— Расскажите об альманахе «Писатель года 2014», в котором опубликован ваш очерк «Невероятное спасение мальчика Вани».

— Этот альманах выпущен в Москве. Очень интересная история спасения 9-летнего мальчика Вани. Его передали во все сельские и школьные библиотеки района. Также этот очерк был опубликован 27 августа 2014 года в районной газете «Заря». Его можно прочитать на сайте «Проза.Ру» (автор Анатолий Карнаух). В 2019 году вместе с Владимиром Пузиковым в качестве соавтора написал книгу «Память о Холокосте на Ставрополье».

На сайте «Проза.Ру» (автор Владимир Пузиков) опубликованы главы из этой книги. Он очень интересный человек, работал первым секретарем Благодарненского райкома партии. Если бы не он, у меня бы не получилось подготовить рукопись этой книги. К сожалению, до сих пор ее не удалось напечатать.

— Много ли людей посещает могилу и мемориал?

— Люди постоянно приезжают. Я часто туда прихожу. Слежу, убираю, протираю. Его хорошо видно. Он находится на холме и поэтому просматривается из любой точки Арзгира. Комсомольцы удачно выбрали место для памятника. Это такое напоминание всем. Каждый год (за исключением 2020 и 2021 годов) вечером 8 мая проводится факельное шествие из центра села к мемориалу, а в 2017 году был проведен межрайонный Марш живых, на котором собралось более 600 человек.

Я награжден благодарственным письмом главы Арзгирского муниципального района Алексея Палагуты за активное участие и подготовку межрайонного траурного мероприятия Марш живых, посвященного 75-й годовщине со дня расстрела мирных жителей в Арзгирской балке. Об этом важном событии были статьи в краевой газете «Ставропольская правда» и районной газете «Заря».

— Как администрация вашего округа реагирует на вашу деятельность? Вас поддерживают, помогают?

— В 2016 году я встретился с губернатором Ставропольского края Владимиром Владимировичем Владимировым и передал ему письмо от сопредседателя НПЦ «Холокост» Ильи Александровича Альтмана. В нем, в частности, говорится: «Ставропольский край стал одним из центров уничтожения нацистами местных и эвакуированных евреев — их казнили в более чем 80 населенных пунктах, сведения о которых подтверждены архивными документами. На местах многих расстрелов памятников нет вообще.
Российский еврейский конгресс (РЕК) готов финансировать изготовление и доставку памятников из карельского гранита, а центр «Холокост» — подготовку архивной документации и текстов о датах расстрелов, числе жертв и имен погибших. Просим вашего содействия в организации этой работы и включению в план мероприятий по приведению в порядок захоронений периода Великой Отечественной войны на 2016–2018 гг.».

Губернатор сказал: «Однозначно поддерживаю эту инициативу. Дам команду министру культуры, и обстановка во всех районах будет под постоянным контролем». Мне понравилась наша встреча. Он принял меня на равных, не как начальник. Я в постоянном контакте с первым заместителем министра культуры Ставропольского края Галиной Николаевной Павловой. В этом году нашего губернатора наградили премией Российского еврейского конгресса «Хранитель памяти». Он единственный губернатор, которого ею наградили.

Выражаю искреннюю благодарность Владимиру Владимировичу Владимирову за большую поддержку в решении этой благородной задачи.

— Вам приходится встречаться с руководством других округов — как они реагируют на инициативу установки памятников?

— Всегда все помогают. Я легко выхожу на руководство округов… Я же человек не со стороны. Мне всегда идут навстречу, всегда зеленый свет. Никто раньше не поднимал этот вопрос, все только рады, что я взял это на себя. Никто больше не готов столько делать — тратить на это столько времени и перебирать столько информации.

В нашем районе — никаких препятствий. Вместе с главой Арзгирского муниципального округа Алексеем Палагутой оперативно решаем все возникающие вопросы. Его отец Иван Иванович Палагута — тот самый невероятно спасенный мальчик Ваня. В других районах очень редко бывают сложности, но они решаются.

— Вам кто-то помогает в вашей деятельности?

— Иногда помогают, когда попрошу. Но все это разово. Постоянных помощников у меня нет. Все делаю сам.

— Расскажите о памятниках, которые были установлены с вашей помощью.

— По моей инициативе в рамках проекта «Вернуть достоинство» Российского еврейского конгресса и Центра «Холокост» установлено двадцать два памятника жертвам Холокоста в Ставропольском крае и один памятник в Республике Калмыкия. Илья Александрович Альтман попросил меня подготовить эскизы памятников, я не стал ему отказывать, решил попробовать. И очень удивился, когда по моим эскизам было сделано 10 памятников. Семь из них установлено в Ставропольском крае, один в Калмыкии и по одному в Брянской и Псковской областях.

— Вы до этого занимались творчеством?

— У меня была пятерка по рисованию в школе. В детстве любил рисовать портреты. А когда служил в армии, был художником, рисовал плакаты, два раза перед учениями писал тушью обозначения на картах в штабе 52-й Армии, который находился в Ереване. Так что какие-то навыки есть.

— А сейчас вы увлекаетесь фотографией, много фотографируете степь?

— Ну, это уже другая история. Да, люблю фотографировать. Людям нравятся мои снимки… Мне природа вообще очень нравится. Занимаюсь и другими темами. К примеру, собрал гербарий растений, произрастающих в нашем районе. До меня этим никто не занимался. Совместно с кандидатом сельскохозяйственных наук, доцентом Ставропольского государственного аграрного университета Ниной Чухлебовой подготовил гербарий, в котором 165 гербарных листов. Потом подарил его Арзгирскому историко-краеведческому музею им. В.Д.Пономаренко, чтобы земляки знали, что у них растет под ногами. В Арзгирской балке обнаружил 48 каменных роз («друз гипса») и тоже подарил местному музею.

— К вам часто обращаются, просят найти родственников, погибших во время войны. Почему вы отвечаете на такие просьбы? Поддерживаете ли вы связь с кем-то из родственников погибших в Арзгирской балке?

— Да, ко мне очень часто обращаются. Я всегда с телефоном, мне постоянно звонят. Я все записываю, чтобы никого не забыть. Мне приятно помогать людям. С некоторыми поддерживаю связь. А так многие же живут в Арзгире — конечно, с ними общаемся, все же друг друга знают.

— Поделитесь, пожалуйста, интересными историями, связанными с поиском имен.

— Были у меня удивительные случаи… В 2018 году нашел я земляка, Ивана Владимировича Майбороду, похороненного на советском военном мемориале в берлинском Трептов-парке, где находится монумент «Воин-освободитель». Два года я искал его родственников, не мог никак найти. Потом однажды случайно директор краеведческого музея села Прасковея Юрий Обухов сказал мне, что к нему обратился Сергей Майборода из Буденновска, у которого дядя родом из Арзгира и погиб во время войны, а больше никакой информации. Мы с ним встретились в Прасковейском краеведческом музее, и он мне называет имя своего дяди.

А я его два года искал! Потом даже про этот случай была опубликована статья «Рядовой пехоты Ваня» в краевой газете «Ставропольская правда». Вот такое совпадение опять.

Приведу еще один удивительный случай. Ко мне обратилась арзгирчанка Надежда Набеда: «Очень хочется узнать, где похоронен мой отец, Василий Мартынович Харченко, а вдруг есть отдельная могила». Я отправил запрос в объединение «Саксонские мемориалы». Ответ был получен такого содержания: «В списке захороненных советских военнопленных действительно написано, что В.М.Харченко похоронен в могиле 0480. С тех пор произошли перезахоронения, и большинство могил теперь братские. Существует ли индивидуальная могила В.М.Харченко, мы, к сожалению, не знаем».

Я посчитал этот ответ отпиской и продолжил поиск. Благодаря помощи руководителя военно-мемориального отдела посольства Российской Федерации в Германии Владимира Викторовича Кукина выяснил адрес администрации мемориального кладбища в городе Бохольте. Затем отправил электронное письмо на немецком языке директору кладбища Георгу Телингу и вскоре получил три фотографии индивидуальной могилы В.М.Харченко. Теперь судьба солдата известна до конца. Когда передал фотографии его дочери, она поцеловала одну из них и заплакала. Меня настолько потрясло увиденное, что я тоже не смог сдержать слез…

Вернул из небытия медаль «За отвагу», которой был награжден еще 70 лет назад житель Арзгира, участник Великой Отечественной войны Николай Михайлович Мурченко. А в районной газете «Заря» дети, внуки и правнуки выразили мне искреннюю признательность и сердечную благодарность за помощь в поиске и получении медали «За отвагу» Николая Мурченко.

В течение всего 2014 года районная газета «Заря» печатала сенсационные материалы о новых именах арзгирчан, погибших на войне. О тех, о ком ничего не было известно долгих 70 лет! Поражают своей трагичностью судьбы военнопленных.

На сайте «Поисковое движение на Кавказе», который создал Андрей Бекичев из города Минеральные Воды, обнаружил имена 50 земляков, погибших в немецком плену.

— Вы ездили в Израиль на семинар «Яд Вашем». Расскажите, пожалуйста, об этой поездке.

— В Израиль я ездил в 2017 году. Расскажу о забавном случае. Собралась аудитория, заходит наш преподаватель и говорит: «Я так понял, у нас тут все преподаватели?» А я сказал: «Да нет, здесь есть один агроном». Все засмеялись. Преподаватель в виде шутки задал мне вопрос: «Какая пшеница лучше, озимая или яровая?» Я ответил, как агроном: «Озимая лучше, она дает у нас больший урожай».

Меня поразил детский мемориал, который посвящен полутора миллионам погибших еврейских детей. Он выглядит в виде пещеры в скале. Здесь звучат на разных языках, в том числе и на русском, имена детей, возраст и место рождения. Нам сказали: «Запомните имя. Запоминая имя, вы поминаете ребенка». Это меня потрясло.

Вообще, все меня в этой поездке сильно впечатлило. Все музеи и памятники, которые мы там посещали, врезались в память. Запомнилась мемориальная стена почета с именами Праведников народов мира. Я там сделал фотографии, где рукой показываю на ней имена наших земляков. Там указана, возможно, моя дальняя родственница, Карнаух Анна и дочь Евдокия. Я теперь всегда показываю эти фотографии в школах на встречах с учащимися.

— Вы получили премию «Хранитель памяти». Что для вас значит эта премия?

— Я очень волновался. Мне ее вручил временный поверенный в делах Израиля в Российской Федерации Яков Ливне. Когда я узнал об этом, у меня пересохло во рту, не ожидал. В 2019 году я просто присутствовал на вручении. Помню тогда свое волнение за тех, кто получал премию. Но никак не ожидал, что меня так оценят. Это же высочайшая премия! Выражаю искреннюю благодарность Российскому еврейскому конгрессу и лично Юрию Исааковичу Каннеру за высокую оценку моей поисковой деятельности.

— Какой у вас основной стимул в поисковой работе?

— Я же не за спасибо работаю. Если бы мне даже ничего не говорили, я все равно этим бы занимался. Я такой человек. Нужно, чтобы об этом помнили, а если никто знать не будет, то что будут помнить? Как говорится, кто не помнит прошлое — у того нет будущего. У нас в районе говорят, что это каждой семьи касается — то, что я делаю. Поэтому практически с каждой семьей есть пересечения. Когда иду по улицам Арзгира, со мной здороваются незнакомые односельчане. Приятно, конечно. Для моей души очень приятно, что я нужен людям. За этим и живем — чтобы делать добро людям.

Пока жив, пока стучит мое сердце, пока дышу, буду прилагать все свои силы и знания по увековечению памяти погибших на войне земляков и жертв Холокоста в Ставропольском крае.