Что такое человек?

Счастье звучать. Воспоминания Аллы Гербер

Алла Гербер
Алла Гербер
Фото: пресс-служба РЕК
Алла Гербер: «Дело моей жизни, моя главная тема брала меня за горло постепенно»

Она подступала исподволь. Воспоминание детства: мама говорит мне: «Достань маленький чемоданчик с антресолей, нас скоро будут выгонять». Мама боялась, что скоро евреев начнут переселять. Еще раньше, в 49-ом, – громкий звоночек: по доносу соседа-управдома, буденновца Черного, захватившего нашу комнату в коммуналке, пока мы были в эвакуации, папу забрали на 7 лет как агента израильской разведки. (Вторая подпись на доносе была рукой еще одного соседа, доброго и слабого человека по фамилии Розенталь, бедного трусливого еврея). Еще раньше, во время оккупации, брат моей бабушки с женой и дочками ушли в Бабий Яр. А папина мама с большой семьей погибла в Одесском гетто: сама она даже не смогла дойти до места расстрела, ее тащили, она упала в дороге… Все это я видела, слышала, знала. Но до времени это было не про меня… Пока однажды эта история – про страх, апатию души, молчаливое согласие – не стала и моей историей. 

Я была влюблена в одного человека, такого гения-философа… Он лежал в Лефортовском госпитале в те дни, когда в «Правде» вышло письмо, ставшее спусковым крючком к Делу врачей. У Красных ворот в те годы была такая маленькая аптечка, в которой провизором служил Аарон Евсич: его обожали все жители Фурманного переулка вместе со всеми этими его прошочками, микстурочками… В этот день на моих глазах Аарона Евсеича жители Фурманного переулка вытащили из-за его конторки и стали бить, кричать, что он травит их детей… И в этот же день мой парень, этот гений Гена, не выписал мне пропуск на посещение в госпитале. Вечером он позвонил, и я спросила – что случилось? Он ответил: «Ты что, не поняла? Мне было неудобно, чтобы ты приходила ко мне в палату, там люди…» Больше этого человека я не видела никогда в своей жизни. 

Алла Гербер
Алла Гербер
Фото: holocf.ru

В ней зазвучало иное

Что такое человек? Что мы знаем о себе? На что мы способны в критической ситуации? Кем мы окажемся перед лицом опасности – все эти вопросы все больше прорастали во мне. И когда Аджубей, главный редактор «Известий», где я тогда работала, предложил мне взять псевдоним, я ответила так: «Я не отказалась от фамилии отца даже ради фамилии любимого мужа, а уж ради ваших соображений – тем более не буду». И скоро, в 89-ом, тема моих еврейских корней и тема человеческого достоинства уже вошла в меня по самую макушку.

А какой-то тип подошел ко мне и прошипел: «А тебя, жидовка, мы зарежем в собственной постели!»

В ЦДЛ проходила встреча нашей писательской организации, когда туда ворвались с криками в мегафон: «Жиды, убирайтесь в Израиль!» Несколько человек, и Женя Евтушенко в их числе, попытались остановить бегущих в страхе знаменитых писателей. А какой-то тип подошел ко мне и прошипел: «А тебя, жидовка, мы зарежем в собственной постели!». И вот тут-то, впервые, вся моя личная история и общая история страны, все, к чему я так долго шла, все намеки и звоночки, все сошлось, и я поклялась памятью своей бабушки, что я не оставлю случившееся ненаказанным. Не буду в стороне и не промолчу. Для меня в тот момент стало очевидно: то, как бежали люди, то, как не хотели потом идти давать показания на процессе, это равнодушие, эта апатия, этот страх — это как раз все то, что привело сначала к фашизму, потом – к советскому режиму, и уже ведет нас куда-то сейчас… Я кричу об этом. Это моя тема, мой смысл.

Книга воспоминаний Аллы Гербер «Мама и папа», «Когда-то и сейчас» (изд-во «Текст», 2012) 

Научно-просветительный центр «Холокост»

Межрегиональная общественная организация. Первая на постсоветском пространстве организация, поставившая целью увековечение памяти о жертвах Холокоста

персоны
Гербер Алла Ефремовна

Президент научно-просветительного центра «Холокост»