Почему среди евреев так много талантов?

Интервью с создателем музея истории евреев в России

Сергей Устинов. Фото из личного архива
С создателем Музея истории евреев в России журналистом и писателем Сергеем Устиновым поговорили о коллекции, любимых экспонатах и о том, почему российские евреи были самыми нищими в мире.

В чем задумка — в том, собственно, и отличие. Задумка была сделать историко-этнографический музей евреев из Российской империи. Сейчас это, по сути, музей быта евреев Восточной Европы. Недавно к нам приезжала группа директоров и кураторов из Музейной лиги, так вот они сказали, что второго такого музея в мире нет. В нашей коллекции 8000 аутентичных экспонатов. Собственно, в этом и главное отличие от Еврейского музея и центра толерантности – у нас все в виде натуральных предметов, а у них в основном все виртуальное.

Как вы пришли к нетривиальной идее – с нуля создать новый музей? 

Началось всё почти случайно. В 2010-ом году ко мне обратились приятели, имевшие склонность к коллекционированию. Они рассказали, что у них есть еврейские вещи, семейные реликвии и предложили организовать выставку в Библиотеке иностранной литературы. В результате, наша экспозиция имела большой успех. Руководство библиотеке тогда сказало, что это первая выставка, которую им бы хотелось оставить у себя навсегда. Но когда я сам шел среди экспонатов, я понимал, что выставка будто сеть – состоит из сплошных дыр. Мне захотелось создать цельное полотнище, которое бы в полной мере отражало историю российских евреев. Так и родилась идея создать музей.

Фото: пресс-служба РЕК

С какого предмета началась коллекция? С того, что отдали вам ваши приятели?

Да! Для начала я предложил им продать мне все, что они изначально принесли, они и продали. А дальше я начал искать,  поехал в Израиль, Аргентину, постепенно у меня появились помощники, они отслеживали все еврейские аукционы в мире.

А что, есть такие специальные аукционы?

Да, их довольно много. В основном, они проводятся в Израиле и США , в России тоже есть, бывали также на Украине и в Белоруссии. Мы все отслеживали! Я начал организовывать экспедиции, в общей сложности съездил примерно в 20 таких поездок – в Узбекистан, Молдавию, Дагестан, Крым. Отовсюду мы что-то привозили, везде у нас в результате появились свои “агенты”, сообщившие о появлении в продаже новых артефактов.

И да и нет! Я писал роман, занимался бизнесом, своими делами, но создание коллекции стало осознанной страстью. 

Надо сказать, что на территории бывшей Российской империи с довоенных времен не было ни одного еврейского музея. Своим соратникам я сказал, что через год мы должны открыть свой. Они утверждали, что это невозможно, что музеи так не делаются. А я все твердил: “Делаются. Работайте! Ищите! Собирайте”. В результате, через неполных 13 месяцев после той выставки мы открыли наш музей.

Вы сказали, что в коллекции 8000 экспонатов. В какую сумму можно оценить это собрание?

Я не могу сказать, что коллекция слишком дорогая. Тут важно понимать, что во многих музеях хранятся вещи дорогие (драгоценности, подарки королям и т.д. ). Но дело в том, что об этом часто забывают, что российские евреи были самыми нищими в мире, по большей части они были беднее, чем все окружавшие их крестьяне. Конечно, среди них попадались те, кто устроился управляющим куда-то или взял в аренду корчму какую-то, но в массе своей они жили небогато. В конце 19 века в России проживало почти две трети мирового еврейства. По разным оценкам, от шести до восьми миллионов человек. Именно отсюда они, благодаря погромам, антисемитизму и другим препонам, которые им ставили, и разъехались по всему миру.

Я бы оценил все экспонаты в несколько десятков миллионов долларов, но это уже не просто коллекция, это музей. В нем собрано почти все, что связано с жизнью евреев в России.

Фото: пресс-служба РЕК

А как евреи изначально оказались в России? Да еще и в таком количестве?

В России ведь евреев не было по определению. Начиная с 15 века, им запрещалось даже пересекать границу, только отдельные евреи попадали на территорию страны. Часто уже крещеные.

Апофеоза это достигло в известном указе Елизаветы Петровны, согласно которому иудеи не могли пересекать границы Российской империи иначе как случайно, либо проездом, то есть им тут нельзя было задерживаться. 

На самом деле, это было не совсем так. Были еврейские дворы, на которые из соображений торговли евреев пускали временно, с соответствующими ограничениями, не больше, чем на 3 месяца и т.д. 

В конечном счете, евреи попали на территорию Российской империи в результате трех разделов Польши. В этом году как раз 250 лет как это произошло – первый раздел случился в 1772-ом году. 

С ними нужно было что-то делать. А поскольку Екатерина создавала сословное государство, то их она всех записала в мещане. А мещане по ранжиру обязаны были жить в городах и заниматься ремеслами, не имели права владеть землей и обрабатывать ее. Но жить в городах было гораздо дороже, чем в деревнях, поэтому на бывших польских землях возникло понятие «штетл»— «местечко». Там они и жили. Дорогого быта не было и быть не могло. 

Один из самых ценных экспонатов музея — созданный в 1866 году арон кодеш, резной шкаф для хранения свитков Торы. Какие еще предметы особенно дороги в вашей коллекции?

Интересно, что у евреев не было никаких стандартов. Арон кодеш мог выглядеть как угодно — от маленького простого шкафчика до огромного исполина из мрамора. Тот, про который вы говорите, красивый, крупный, резной, действительно ценный. Есть еще амуды для канторов, другие предметы из синагог. Как правило, все это народное творчество – сделано евреями для евреев. Так что, по большей части, это вещи недорогие.

Фото: пресс-служба РЕК

Вы продолжаете пополнять коллекцию?

Да! Недавно вот купили в Израиле огромную менору для синагоги весом в 100 кг. 

А у вас есть свой “любимчик” в музее? Предмет, который особенно дорог именно вам? 

Есть несколько очень редких вещей. К примеру, фарфоровый кувшин для засолки пасхального борща. Или, к примеру, элегантная серебряная дорожная ханукия с эмблемой из слоновой кости. Есть театральные плакаты и афиши выставок, сохранившиеся в мире в единственном экземпляре. Такие вот маленькие радости.

Сантимент к еврейской традиции, такое стремление к знанию особенностей быта евреев – откуда они в вас? В вашей семье соблюдались какие-то традиции, отмечались праздники?

Нет, совсем нет. В моей семье традиции практически не соблюдались. Мои предки были комсомольцами, родились и жили при советской власти. Кроме каких-то мелочей, напоминавших о еврействе, ничего не было. Когда я родился, мой отец даже взял фамилию моей мамы. Был самый разгар антисемитизма. 

Я как-то сказал, что родился в день, который всем казался днем величайшей горести, а в последствии оказался днем величайшей радости. Я родился 9 марта 1953 года, в день похорон Сталина.

Фото: пресс-служба РЕК

Вы лично сталкивались с проявлениями антисемитизма?

С довольно ранних лет мы с товарищами знали что мы евреи, шутили про это, ощущали гордость и привилегированность, в то же время знали куда мы точно не сможем поступить. Вообще в СССР еврейство было не национальностью, а, скорее, мировоззрением. Это было частью нашей жизни. Я долго не мог устроиться на работу. Мою жену после института выгнали с работы за то, что она еврейка, мы даже судились. В общем, мы в этом всем жили. А спустя десятилетия открыли музей. 

Я был журналистом, писателем, имел филологическое образование, а большинство тем, стоящих за предметами, мне были известны лишь смутно. Это послужило триггером — теперь я много знаю, даже вожу экскурсии по музею.

Могли бы вы сформулировать, в чем важность и необходимость знания истории? В частности, истории российского еврейства? 

Что-то новое я тут вряд ли сформулирую, ведь историей занимались ещё древние греки и римляне. Но что касается евреев, то на протяжении веков их старались не замечать, выселяли за черту оседлости. А после войны еврейская тема вообще была заперта в ящик, а ключ от него выбросили. Ничего не изучалось, не говорили о Холокосте, антисемитизме, просто еврейской культуре, все было под запретом.

И когда в 1980-ые начали появляться книги, исследования по разным темам, то еврейская тема в общем потоке снова затерялась. Тем не менее, евреи как нация оставались чем-то загадочным. Многим не даёт покоя вопрос – вроде нация как нация,  дураков не меньше, чем везде; но почему нобелевских лауреатов, талантов и гениев непропорционально много?

А у вас есть ответ?

Есть несколько предположений.

Во-первых, много тысяч лет мальчиков заставляли учить Тору на иврите, тренируя тем самым мозг.

Во-вторых, чтобы еврею пробиться в любом деле – ему всегда надо было быть первым, не только в России, надо было проявить себя гораздо лучше среднего. И это как-то генетически закладывалось для будущих поколений.

 В-третьих, это одна из немногих наций, которая умудрилась сохранить религию в неприкосновенности.

В-четвертых, как ни крути, цивилизация, в которой мы живем, называется иудео-христианской или авраамической.

Евреям все время приходится что-то преодолевать, при этом они всегда старались держаться вместе. Что-то из этого длинного списка определенно могло повлиять на количество гениальных и продвинутых евреев.

Фото из личного архива
Фото из личного архива
Музей истории евреев в России

Музей истории евреев в России стремится реконструировать целостную картину еврейской жизни на территории Российской империи и СССР во всем многообразии её культурных, социальных и политических форм

персоны
Устинов Сергей Львович

Основатель и директор Музея истории евреев России, член президиума БФ РЕК, писатель и журналист